Рекламный баннер 990x90px bantop
Он сильный человек
09:29 21.02.2025 16+
Он сильный человек
Александр Акулинин участвует в СВО с первых её дней. Был ранен. После лечения в госпитале и реабилитации вернулся к своим ребятам, в родную 30-ю бригаду. Дома его по-прежнему ждёт любимая и любящая семья. Мы попросили Алёну Акулинину рассказать о своём муже.
«Сашу призвали в сентябре 2022-го, сразу, как только объявили мобилизацию. Мы в тот день у свекрови были, и тут звонит сын из дома: «К нам из военкомата с повесткой пришли, спрашивают Александра Акулинина». Мать — в слёзы. Мы надеялись, что не мобилизуют, — у нас двое детей. Но теперь-то понятно, что зря: у Саши отличная военная подготовка. Срочную он служил в ВДВ, регулярно ездил потом на сборы, получил звание ефрейтора, специальность пулемётчика. Так что, на следующий день он был уже в Рощинском, а 23 ноября их отправили в ЛНР.
Через 9 месяцев Саша в отпуск пришёл. Это были какие-то особые эмоции. Я знаю, что такое ждать, — муж до мобилизации работал на Севере, уезжал на вахты в Нефтеюганск, но ждать оттуда, где опасность на каждом шагу, — очень трудно. Поэтому радость и счастье, когда он возвращается, — не передать.
После отпуска их перебросили в Запорожье. Однажды целых 10 дней не звонил. Я знаю, что на боевом задании они бывают 5 дней, а тут… Напереживалась, конечно. Когда позвонил наконец-то, не выдержала, расплакалась. А вскоре — опять слёзы, ещё горше. Через месяц их перевели на Авдеевское направление. Там был сущий ад. Столько убитых. Их не успевали забирать, и они оставались рядом с живыми. Саша позвонил как-то раз, и вдруг слышу: «Я, наверное, не вернусь». И голос дрогнул. А ведь он сильный, выдержка у него железная…
В ноябре 23-го его ранило. Когда после госпиталя приехал домой, уговорила рассказать, как всё произошло. Он и ещё двое солдат пошли за водой. Дорога — через поле. Возвращался Саша первым. Тут его и настиг дрон. Это была Баба Яга. Попытался бежать, но в поле не спрячешься. После первого сброса осколок под колено ударил. «Я упал, притворился мёртвым. Лежу, жду второго сброса, — они всегда так делают, чтобы добить, — рассказывал Саша. — Слушаю, как она гудит надо мной, прицеливается, прикидываю, куда снаряд упадёт. Рядом со мной разорвался. Всю одежду посекло. Спасло, что я в полной разгрузке был. Там без этого нельзя. Постоянно об этом молодым ребятам говорю. Сколько случаев, когда погибали, потому что без бронежилета и каски были. Когда улетела, я ногу жгутом перетянул и, опираясь на автомат, пополз. Тут и ребята подбежали, помогли до блиндажа добраться, а оттуда на носилках — в полевой госпиталь. Там мне от врача попало — слабо жгутом перетянул, кровь шла. Через два дня я был в Ростове. Хирурги сказали, что осколок нельзя удалять — опасно, только загипсовали всю ногу. То, что удалось выехать из зоны боевых действий, — огромное везение. За машинами ведь постоянно охотятся. Раненый может выжить в бою, но погибнуть во время эвакуации».
Дома Саша пробыл до 30 января. Никаких нервных срывов, ночного крика — сильный он человек, крепкая у него психика. Потом, как и положено, уехал в Рощинский, ездил на обследование и долечивание в Самару. Когда восстановился, ему предложили поработать в военной полиции.
В мае подписал контракт, вернулся в свою 30-ю бригаду мотострелком. В сентябре приезжал в отпуск. Надеюсь, что весной, когда рожу, ему тоже дадут отпуск. Думали, девочка будет, а оказалось — двойня, и оба — мальчики. Помочь мне есть кому — и мама со свекровью, и Сашины сёстры здесь, в Отрадном. Но я и сама справлюсь. Я ведь тоже сильная. По-другому нельзя. Саша должен чувствовать, что у него крепкий тыл».
Александр Акулинин участвует в СВО с первых её дней. Был ранен. После лечения в госпитале и реабилитации вернулся к своим ребятам, в родную 30-ю бригаду. Дома его по-прежнему ждёт любимая и любящая семья. Мы попросили Алёну Акулинину рассказать о своём муже.
«Сашу призвали в сентябре 2022-го, сразу, как только объявили мобилизацию. Мы в тот день у свекрови были, и тут звонит сын из дома: «К нам из военкомата с повесткой пришли, спрашивают Александра Акулинина». Мать — в слёзы. Мы надеялись, что не мобилизуют, — у нас двое детей. Но теперь-то понятно, что зря: у Саши отличная военная подготовка. Срочную он служил в ВДВ, регулярно ездил потом на сборы, получил звание ефрейтора, специальность пулемётчика. Так что, на следующий день он был уже в Рощинском, а 23 ноября их отправили в ЛНР.
Через 9 месяцев Саша в отпуск пришёл. Это были какие-то особые эмоции. Я знаю, что такое ждать, — муж до мобилизации работал на Севере, уезжал на вахты в Нефтеюганск, но ждать оттуда, где опасность на каждом шагу, — очень трудно. Поэтому радость и счастье, когда он возвращается, — не передать.
После отпуска их перебросили в Запорожье. Однажды целых 10 дней не звонил. Я знаю, что на боевом задании они бывают 5 дней, а тут… Напереживалась, конечно. Когда позвонил наконец-то, не выдержала, расплакалась. А вскоре — опять слёзы, ещё горше. Через месяц их перевели на Авдеевское направление. Там был сущий ад. Столько убитых. Их не успевали забирать, и они оставались рядом с живыми. Саша позвонил как-то раз, и вдруг слышу: «Я, наверное, не вернусь». И голос дрогнул. А ведь он сильный, выдержка у него железная…
В ноябре 23-го его ранило. Когда после госпиталя приехал домой, уговорила рассказать, как всё произошло. Он и ещё двое солдат пошли за водой. Дорога — через поле. Возвращался Саша первым. Тут его и настиг дрон. Это была Баба Яга. Попытался бежать, но в поле не спрячешься. После первого сброса осколок под колено ударил. «Я упал, притворился мёртвым. Лежу, жду второго сброса, — они всегда так делают, чтобы добить, — рассказывал Саша. — Слушаю, как она гудит надо мной, прицеливается, прикидываю, куда снаряд упадёт. Рядом со мной разорвался. Всю одежду посекло. Спасло, что я в полной разгрузке был. Там без этого нельзя. Постоянно об этом молодым ребятам говорю. Сколько случаев, когда погибали, потому что без бронежилета и каски были. Когда улетела, я ногу жгутом перетянул и, опираясь на автомат, пополз. Тут и ребята подбежали, помогли до блиндажа добраться, а оттуда на носилках — в полевой госпиталь. Там мне от врача попало — слабо жгутом перетянул, кровь шла. Через два дня я был в Ростове. Хирурги сказали, что осколок нельзя удалять — опасно, только загипсовали всю ногу. То, что удалось выехать из зоны боевых действий, — огромное везение. За машинами ведь постоянно охотятся. Раненый может выжить в бою, но погибнуть во время эвакуации».
Дома Саша пробыл до 30 января. Никаких нервных срывов, ночного крика — сильный он человек, крепкая у него психика. Потом, как и положено, уехал в Рощинский, ездил на обследование и долечивание в Самару. Когда восстановился, ему предложили поработать в военной полиции.
В мае подписал контракт, вернулся в свою 30-ю бригаду мотострелком. В сентябре приезжал в отпуск. Надеюсь, что весной, когда рожу, ему тоже дадут отпуск. Думали, девочка будет, а оказалось — двойня, и оба — мальчики. Помочь мне есть кому — и мама со свекровью, и Сашины сёстры здесь, в Отрадном. Но я и сама справлюсь. Я ведь тоже сильная. По-другому нельзя. Саша должен чувствовать, что у него крепкий тыл».
Оставить сообщение: